Том 22, № 1 (2022)

Недостаток сна, который в современном мире приобретает «эпидемический» характер, нарушает нормальную функцию систем и органов человека. Знания в области физиологии сна и влияния его недостатка на организм за последние годы расширились, что позволяет по-новому оценить масштаб и глубину проблемы. В обзоре обобщены современные представления о влиянии недостатка сна на хронические заболевания и патологические процессы с учетом различных систем организма. Проанализированы исследования последнего времени, раскрывающие негативное влияние недостатка сна на течение различных заболеваний. Использование новых знаний о влиянии сна на здоровье человека и последствиях при его недостатке открывает дополнительные возможности в экспериментальной и клинической работе. Представленные в настоящем обзоре современные данные могут активно применяться в диагностике и терапии в рамках интегративной медицины.

Главная причина низкой эффективности лечения глиобластомы — ее устойчивость к терапевтическим процедурам. Развитие множественной лекарственной устойчивости происходит в результате отбора опухолевых клонов во время терапии. Резистентные к радиотерапии или химиотерапии клоны клеток могут пролиферировать, приводя к росту опухоли, в которой образуется собственная сеть сосудов (ангиогенез), способствующая миграции и инвазии клеток, и, как следствие, появлению метастазов и рецидивов глиобластомы. В обзоре рассмотрена взаимосвязь на молекулярном уровне множественной лекарственной устойчивости с пролиферацией, ангиогенезом, миграцией, метастазированием и образованием рецидивов глиобластомы с акцентом на выявлении новых мишеней среди белков, микроРНК, киназ сигнальной трансдукции, транскрипционных факторов, генов-супрессоров и онкогенов.

Обоснование. Нейровоспаление — значимая составляющая патогенеза ишемии головного мозга. В прогрессировании воспаления мозговой ткани ведущую роль играют сигнальные пути JNK (c-Jun N-концевая киназа) и NF-κB (ядерный фактор κB), которые могут представлять перспективную мишень для терапевтического воздействия.

Цель — оценить влияние новых производных 3-формилхромона на ход реакций нейровоспаления и активность трансляционных путей JNK и NF-κB в мозговой ткани у крыс в условиях церебральной ишемии.

Материалы и методы. Ишемию головного мозга моделировали у крыс линии Wistar путем необратимой правосторонней окклюзии средней мозговой артерии. Исследуемые соединения и референт (этилметилгидроксипиридина сукцинат) вводили per os в дозах 30 и 100 мг/кг соответственно. После 72-часового периода ишемии у крыс в их спинномозговой жидкости оценивали изменение концентрации провоспалительных цитокинов ИЛ-6, ИЛ-1β, ИЛ-8 и ФНО-α. В мозговой ткани методом иммуноферментного анализа определяли содержание JNK и NF-κB.

Результаты. Применение исследуемых соединений 3FC1, 3FC2, 3FC4 и 3FC5, а также препарата сравнения способствовало уменьшению содержания провоспалительных маркеров в ликворе. При этом наиболее значимое снижение отмечено при введении животным соединения 3FC5, а именно: концентрация ИЛ-1β, ИЛ-6, ИЛ-8 и ФНО-α была ниже относительно аналогичных показателей группы животных без лечения на 30,0, 64,5, 48,5 и 56,6 % соответственно (p < 0,05). Фторсодержащее соединение 3FC3 существенно не влияло на течение реакций воспаления мозговой ткани у крыс. Оценка изменения активности JNK и NF-κB показала, что изучаемые вещества ингибируют NF-κB-трансляционный путь и не воздействуют на JNK, что, вероятно, связано с особенностями активации этих сигнальных путей и антиокислительным потенциалом исследуемых молекул.

Заключение. Применение соединений, производных 3-формилхромона, в условиях экспериментальной ишемии головного мозга способствует уменьшению реакций нейровоспаления посредством ингибирования пути NF-κB, не влияя при этом на активность JNK-зависимой сигнальной системы. Веществом с самым высоким фармакологическим эффектом оказалось соединение 3FC5, которое содержит в своей структуре пространственно затрудненный фенольный гидроксил.

Обоснование. Применение статинов при кардиоваскулярных патологиях в ряде случаев сопряжено с риском развития статин-индуцированной миопатии, механизмы возникновения которой до конца не изучены. В литературе представлены лишь единичные исследования молекулярных изменений в сердечной мышце при статиновой миопатии. Однако миокард как разновидность мышечной ткани также может быть вовлечен в патологический процесс. В связи с этим, по нашему мнению, целесообразно провести анализ биохимических изменений в миокарде крыс на фоне применения симвастатина.

Цель — проанализировать динамику изменения конечных продуктов гликолиза и изоформного состава гигантского белка титина в сердечной мышце у животных с экспериментальной гиперхолестеринемией на фоне длительного введения симвастатина.

Материалы и методы. Исследование проводили на беспородных крысах-самцах, разделенных на три группы: контрольная (35 особей) — интактные животные; группа сравнения (35 особей) — интактные животные, получавшие в течение двух месяцев симвастатин; экспериментальная — разделенная на подгруппу 1 (35 особей), животные с индуцированной алиментарной гиперхолестеринемией, и подгруппу 2 (35 особей), животные с индуцированной алиментарной гиперхолестеринемией, которым в течение двух месяцев вводили симвастатин. В процессе эксперимента изучали содержание гигантского белка саркомера титина, а также изменение концентрации пирувата и молочной кислоты в миокарде животных исследуемых групп.

Результаты. У животных с физиологическим течением обменных процессов введение симвастатина вызывало накопление молочной кислоты в миокарде. В условиях алиментарной гиперхолестеринемии под влиянием симвастатина выявлено снижение повышенного уровня пирувата и молочной кислоты, что, очевидно, обусловлено уменьшением патобиохимических сдвигов энергетического обмена. Определение изоформного состава титина позволило установить: введение симвастатина в условиях алиментарной гиперхолестеринемии способствовало появлению ранних дистрофических изменений в миокарде, что согласуется с результатами более ранних исследований нарушения сократительной активности миокарда под влиянием статинов.

Заключение. Полученные результаты свидетельствуют о необходимости более тщательного изучения статинов с точки зрения их безопасного применения у пациентов с сердечно-сосудистой патологией.

Обоснование. Определение возможных биомаркеров, оценивающих выраженность посттравматических симптомов стресса, — актуальная задача для ранней диагностики посттравматических стрессовых расстройств. Проявления эмоциональных состояний как человека, так и животных находят отражение в измененном поведении и в нарушении соотношения основных ритмов и кросскорреляционных связей в электроэнцефалограмме головного мозга, что свидетельствует о развитии патологических процессов.

Цель исследования — анализ поведения и электрокортикограммы у крыс в отсроченный период (на 7-е сутки) после стресса, вызванного угрозой жизни, как показатель формирования посттравматического расстройства.

Материалы и методы. Исследование проводили на половозрелых самках крыс породы Wistar массой 180–200 г (n = 40). Психическую травму моделировали обстоятельствами переживания ситуации гибели партнера от действия хищника и угрозы жизни при помещении крыс в террариум к тигровому питону. У крыс анализировали поведение в тесте «Открытое поле» и биоэлектрическую активность мозга в лобных и затылочных областях, слева и справа, до и после (на 7-е сутки) стрессорного воздействия.

Результаты. В отсроченный период после витального стресса у самок крыс в тесте «Открытое поле» наблюдались измененное эмоциональное поведение и снижение двигательной и исследовательской активности. В электрокортикограмме животных выявлено изменение соотношения основных ритмов, кросскорреляционных связей в правом полушарии и снижение межполушарной асимметрии по показателю индекса тета- и дельта-активности.

Заключение. На 7-е сутки после прекращения воздействия, связанного с угрозой жизни, у экспериментальных животных отмечены расстройства поведения и изменения электрокортикограммы больших полушарий мозга, что свидетельствует о длительно сохраняющихся последствиях однократной психогенной травмы.